Родилась я в деревне Булычи Кировской области. Деревня располагалась на крутом берегу речки, которая впадала в реку Вятку. На берегу этой речки прошло всё моё детство.
Когда отец уходил на фронт – это было в начале войны, – мне было всего три года, воспоминание об этом событии только со слов мамы и бабушки.
Папу и ещё троих мужчин провожали всей деревней. Отец брал нас по очереди на руки, качал, прижимал к груди и целовал. Затем подошла машина, там уже сидели мужчины из других деревень, и папа уехал на ней. Навсегда.
В августе 1941 года пришла похоронка, в которой сообщалось, что мой отец пропал без вести в районе Чудово Ленинградской области. Так мы, три сестры, остались без отца. Старшей было семь, мне – три года, младшей – три месяца. Мать так плакала, что все мы боялись подходить к ней. Но, несмотря ни на что, надо было жить и работать, чтобы вырастить нас, младшую сестрёнку надо было ещё нянчить, кормить грудным молоком. Если бы не бабушка, не знаю, как бы мать справилась со всеми трудностями.
Мама работала сначала на конюшне конюхом, потом дояркой на ферме. Утром, покормив малышку, она убегала на ферму. Днём прибегала на полчаса и опять – на работу.
Бабушка все домашние тяжести приняла на себя. Но и мы ей помогали, особенно старшая сестрёнка. Бабушка научила нас ухаживать за малышкой, убирать в комнате, работать в огороде. У нас был большой приусадебный участок, где мы сеяли пшеницу, сажали картошку, делали грядки для овощей. Из колодца таскали воду для полива и домашнего скота. У нас были корова, телёнок, а ещё – овцы, куры. За ними нужно было ухаживать, и мы научились этому с детства.
До войны нам давали в колхозе лошадь для того, чтобы вспахать и проборонить землю в огороде. Во время войны всех лошадей забрали на нужды фронта, остались старые, еле живые, и необученный молодняк. Женщины пахали в огороде на коровах, быках, а некоторые подростки впрягались в упряжь по трое-четверо и тянули борону сами. Мужчин всех забрала война, техники в колхозе не было, всё делали вручную.
Я тоже с сестрой ходила на работы. Помню, как девчонки боронили. Лошадей дали молоденьких. Начинали работать ранним утром, до жары. Когда становилось жарко, налетали насекомые. Они облепляли лошадей с ног до головы, и те начинали брыкаться или падали на землю и катались в упряжи. Тогда их выпрягали, а они не давали сесть на себя верхом, убегали вскачь, и мы бежали за ними по полтора-два километра.
Жили мы в военные и послевоенные годы только своим хозяйством. В колхозе тогда работали за трудодни, на которые выдавали зерно, картошку, но этого было мало. До весны продуктов не хватало, и до следующего урожая мы просто еле дотягивали. С нетерпением ждали, когда растает снег и появятся съедобная трава, ягоды, грибы. Из травы стряпали лепёшки со щепоткой муки, которой тоже не хватало.
Первой из ягод в наших краях появлялась земляника. Мы лазили по холмам в поисках ягод в густой высокой траве. Сначала наедались, как следует, а потом собирали столько, чтоб побольше домой принести.
Потом в глухом бору, на кочках созревала черника. В бор мы ходили группками, так как однажды наткнулись на медведя и еле ноги унесли. Последней поспевала малина. Её с высоких кустов собирали ведрами.
Интереснее всего было собирать грибы. Их было много. Готовили грибовницу, жарили их, сушили, солили, мариновали на зиму. Хранили все соленья в бочках, которые стояли в погребе. Зимой в погреб забрасывали снег и утаптывали его. Получался лед. Такой вот был холодильник.
Часть продуктов во время войны мы отдавали государству. Колхоз тоже отправлял часть урожая на фронт. Многие люди добровольно отправляли одежду, обувь. Наша бабушка вязала для бойцов носки и варежки из овечьей шерсти.
Однажды мы по радио услышали голос Левитана, который объявлял об окончании войны. Ура! Выбежали на улицу, там уже собрались люди, плакали от радости. Откуда-то появилась гармошка, люди пели военные песни, радости не было предела! Мне в тот год исполнилось семь лет, и я пошла в первый класс. Стали возвращаться с фронта мужчины. Но только здоровых было мало.
Лидия Петровна ОВСЯННИКОВА