За каждым вопросом – реальное действие

В свете последних публикаций Владимира ПУТИНА, посвящённых развитию экономики страны и обсуждаемых сейчас на всех каналах и страницах центральной прессы, в Интернете, мы посчитали возможным взять интервью для читателей «Вестника» у экс-директора комбината «Электрохимприбор», лауреата Государственной премии Леонида ПОЛЯКОВА.

Неоднократно Леонид Алексеевич встречался лично с Владимиром Путиным, решал с ним очень важные и сложные вопросы экономического и социального характера, касающиеся деятельности предприятия, социальных проблем коллектива.

– Леонид Алексеевич, каким, на Ваш взгляд, было участие Путина в экономике и политике вот таких предприятий, как наше?

– Мне приходилось встречаться с Путиным четыре раза. Некоторые наши проблемы требовали личного участия Владимира Владимировича в их решении, и наиболее значительным я считаю решение о подписании Указа о пожизненном материальном обеспечении работников комбината «Электрохимприбор» (и в целом Госкорпорации «Росатом»), непосредственно занятых на производстве атомного оружия.

В своё время этот злободневный вопрос ставился много раз: при выходе на пенсию работники атомных предприятий имели такое же пенсионное обеспечение, как и все пенсионеры страны, хотя подвергались значительным рискам, как в процессе работы, так и от среды, в которой они находились, изготавливая и собирая специзделия.

Выступив с инициативой, два года коллектив комбината готовил документы для этого Указа, провёл их согласование в восемнадцати инстанциях. Однако закон не был принят. И решение вопроса взял на себя Владимир Путин. Он подписал указ, на основании которого было подготовлено и принято Постановление Правительства Российской Федерации. Сейчас пенсия работников, непосредственно занятых на производстве атомного оружия, в два с лишним раза превышает государственную пенсию среднестатистического пенсионера. Это действительно серьёзное подспорье для тех, кто в какой-то мере потерял часть здоровья, работая в агрессивной среде. В городе повышенную (атомную) пенсию сейчас получают порядка 1700 пенсионеров.

– Когда-то Вы рассказывали, что выступали на большом совещании в Нижнем Новгороде, посвящённом проблемам оборонного комплекса, на котором присутствовал и Путин…

– Да. Время было очень тяжёлое. Бюджетные средства поступали на комбинат крайне нерегулярно, и для того, чтобы обеспечить выпуск продукции по оборонному госзаказу, нам приходилось использовать другие источники поступления денег. Но их тоже было недостаточно. Выполнив основной заказ, мы не могли найти средства, чтобы рассчитаться за электроэнергию, за тепло, погасить задолженность в Пенсионном фонде. Атомщики просили правительство позволить отсрочки по платежам выдавать городским организациям, которые по условиям, существовавшим в то время, имели на это право. Но было принято решение, чтобы эти отсрочки перевести на уровень федерации.

В результате мы оказались в очень серьёзном – двойственном – положении. Комбинату более 500 миллионов рублей были должны федеральные структуры, комбинат порядка 250 миллионов задолжал «Свердловэнерго». Очень напряжённая ситуация сложилась с Пенсионным фондом. Нерешение этих вопросов навлекало различные претензии к предприятию, налоговые органы «вызывали на ковёр». В то же время заработная плата на счета комбината не поступала, и мы изворачивались, как могли, выплачивая её хотя бы частично.

Вот именно эти вопросы я поднял тогда на совещании в Новгороде перед председательствующим Путиным. Поднял от имени всего Минатома. Я просил дать какую-то развязку ситуации: или поспособствовать тому, чтобы на ядерные предприятия бюджет поступал своевременно, или дать право на отсрочки по нашим долгам городским организациям.

После моего выступления эти вопросы были приняты к действию. Обстановка разрядилась в значительной степени. Мы авансово получили средства, которые позволили нам рассчитаться с Пенсионным фондом, погасить задолженность перед «Свердловэнерго», другими организациями. Я считаю, личное участие в решении проблемы, действенность Путина во многом спасли тогда комбинат.

– Изотопы. Вы уже говорили в предыдущих интервью, что они долгие годы являлись палочкой-выручалочкой для предприятия.

– Ещё одна моя встреча с Путиным произошла в Снежинске. Там были решены многие вопросы, в том числе – финансирования, взаимодействия с властями на региональном уровне. Вот там-то очень серьёзно прозвучал вопрос взаимодействия по изотопной продукции. Дело в том, что мы по совету руководителя Минатома того времени Михайлова вышли на внешние связи (в частности, с английской компанией «Амершам» и канадской фирмой «Трэйс») по продаже стабильных изотопов, которые мы получали на нашей установке СУ-20. Наработка этих изотопов и продажа их за границу значительно облегчили нам финансовое положение, поскольку покупатели рассчитывались с нами валютными ресурсами.

Но случился парадокс: в стране было сложное положение, и приняли решение сохранить валютные ресурсы у государства. Воспользоваться ими мы не могли, что было странно: средства на счета перечисляются, а снять их со счетов нельзя. При этом налоги на реализацию этой своей продукции мы (ничего не получая) должны были платить. Как восстановить справедливость?

Этот вопрос я и поднял в Снежинске. И вскоре он был решён. Счета были разблокированы, мы получили заработанные деньги, рассчитались с долгами, выдали людям заработную плату.

– Но была и ещё одна, приятная, встреча с Путиным?

– Да, когда я в Кремле получал Государственную премию за подготовку и серийное производство компонента для ракетного комплекса «Тополь-М».

Работая в таких непростых (в финансовом плане) условиях, комбинат, тем не менее, обеспечил производство и поставку Министерству обороны в полном объёме блоков комплекса «Тополь-М». Это колоссальная заслуга предприятия. Я прекрасно помню, как приходилось обрабатывать базовые детали для этого изделия, находить и получать новые высокоточные станки для обработки, как были внедрены новые технологии по регулировке, по весовым характеристикам, по центро-массовым характеристикам, как наши инженеры и технологи создавали новое оборудование (для того, чтобы, как шутил тогда Буш, попасть с расстояния 12000 километров в бочку с огурцами!) И ведь, когда был создан этот комплекс, наше правительство могло со своей стороны тоже пошутить: «По вашему желанию попадём в любую форточку!»

Вот такие четыре момента в моей биографии, когда я встречался с Путиным – в то время ещё и руководителем Совета безопасности нашей страны. Для себя могу сделать один однозначный вывод: по всем вопросам, по которым мы обращались к Владимиру Владимировичу, мы всегда получали положительный ответ, за которым следовало реальное действие.

– А какое впечатление он производит как обычный человек?

– Прежде всего, удивляет и поражает чёткость, с какой он формулирует ответы на заданные вопросы: сначала – анализ, затем обобщение, группирование фактов по значимости, и далее – реализация решений, которые вытекают из этого анализа. Вот эта чёткость, предельная ясность формулировок на меня оказывали всегда большое впечатление. Подход внимательный, но когда выработано решение – жёсткость в даче задания, оценка возможностей людей. И огромное уважение к тому, с кем общается, к его мнению. Мне такой подход очень импонирует.