«Сердце! Надо стучать, если даже не можешь…»

…В январе 1944 года советские войска перешли в наступление и к 27 января освободили от фашистов все ленинградские пригороды, отбросив врага на 60 километров от города. Этот день – 27 января – стал днём полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады, длившейся 900 дней. Мир содрогнулся от пережитого людьми в той страшной трагедии. И преклоняется перед мужеством и стойкостью ленинградцев, не понимая (да и возможно ли понять), как выдержали?..

«Помнишь зиму 42-го?»

«Да, блокада Ленинграда – это трагедия, но это и взлёт человеческого духа, героизм на переднем крае или у заводского станка был неразрывно сплавлен и с героизмом в быту, в повседневных отношениях между людьми. Ненависть к фашистской своре, залёгшей у ворот города, одухотворялась любовью к братьям и сёстрам по блокаде, простой, но мудрой истиной: помоги тому, кому труднее, чем тебе», – писал в предисловии поэтической летописи «Война. Блокада. Память» А.Гребенщиков, почётный член Общества «Жители блокадного Ленинграда».

Эту поэтическую летопись прислали в Лесной из Международной ассоциации блокадников города-героя Ленинграда тем, кто эту блокаду пережил.

Сейчас в нашем городе живут девять блокадников: Галина Максимовна Бушина, Зоя Ивановна Василова, Роза Саввишна Пономарёва, Зинаида Ивановна Орешина, Анна Степановна Ларионова, Нина Ивановна Романова, Юрий Михайлович Лукичёв, Валентина Геннадьевна Белокоскова, Валентина Романовна Фоминых. Все, будучи совсем ещё детьми, испытали ни с чем не сравнимое счастье – выжить в блокаду. Они, дети Ленинграда, узнают и чувствуют друг друга везде… Достаточно одной лишь фразы: «Помнишь зиму 42-го?» То была самая лютая и голодная зима…

Привыкнуть можно ко всему,
Прибавить только б хлеба надо.
Нам лишь бы пережить зиму,
А летом кончится блокада.

 «Нам лишь бы пережить зиму», –
Шептали люди, как молитву,
И, разгоняя смерти тьму,
Вели свою святую битву.

А.Молчанов.

Рядом с умершей мамой

Роза Саввишна увидела свою маму, можно сказать впервые, только 6 мая 1956 года – на старенькой фотографии. В тот день она получила письмо от Анны Александровны Блинниковой, директора ленинградской фабрики, на которой работала мама. Из письма Роза Саввишна и узнала, что в семье, кроме неё, были двое братьев, в 41-м отец ушёл на фронт. В начале 42-го на руках у мамы умерли братья Розы, а в апреле не стало и мамы. Розе тогда едва исполнилось четыре года, и она не помнит, как её, полуживую, голодную и замёрзшую, нашли лежавшей рядом с умершей мамой. Об этом она узнала тоже из письма.

Роза Саввишна рассказывала, что из дней блокады в её детскую память врезалось, как их, много-много детей, вывозили из Ленинграда по Дороге жизни: «На баржах нас накрыли брезентом. Мы, тесно прижавшись друг к другу, поднимали головы вверх, слыша грозный гул самолётов. А потом была долгая дорога на поезде, на станциях нас подкармливали люди, смотрели на нас и плакали. Немало детей умирало в пути, теперь уже от еды… »

По Дороге жизни на барже вывезли из Ленинграда и Зинаиду Ивановну Орешину вместе с братом. В её память врезался страшный крик детей, когда рядом с баржей рвался снаряд или падала бомба…

Из жерновов бомбёжек и обстрелов,
Везли туда, где солнце мирно светит,
А щедрый хлеб скрепляет душу с телом.
Пути к спасенью неисповедимы,
И даже те, что в рай ведут из ада.
Для многих смерть была неотвратима,
Их доставала даже там блокада.
Она тянула руки дистрофии
За ними следом, в поездах искала,
В домах, больницах, в глубине России.
И самых слабых жить не отпускала…

А.Молчанов

Из блокадного дневника

Галина Максимовна Бушина пережила всю блокаду в самом Ленинграде. В памяти – страшные воспоминания, а ещё… Она бережно хранит странички из дневника десятилетней Тани Рудыковской, ученицы 3 класса 114-й школы Выборгского района Ленинграда, который девочка вела с 1 января 1942 года. Таня была подружкой сестры Галины Максимовны. Нашли дневник в квартире, где в живых уже никого не было. Вот некоторые записи из того дневника:

Июнь, 1942 год

1. Лето. Тепло, ветер, ясно. Геля (брат) наварил щей из разных трав и дал два блюдца мне. Щи заправил олифой.
18. Я подарила бабиньке мешок крапивы, целый кусок хлеба и букет цветов.
30. Я выменяла бабушкин золотой крестик на 350 г хлеба, 2 поварёшки каши и 7 тюлек.

Июль, 1942 год

2. Я выменяла бабинькин золотой крестик за 200 г хлеба и 2 окопниковых ужина. Ужин: чай, каша из гороховой ботвы, соевое молоко.
7. Нам прислали повестку – эвакуироваться, мама ездила хлопотать, чтоб нас оставили. Геля стал работать в совхозе и получил рабочую карточку. Мама выменяла папин пиджак на 1 кусок хлеба и пол-литра соевого молока.

 «Бабуля, дай хлебушка»

…Просила семилетняя Зоенька у своей бабушки Дуси. Та отдавала любимой внучке и её 125 граммов хлеба, и свои 200. А когда дать уже было нечего, то говорила, печально улыбаясь: «Вот закончится война, доченька, и я куплю тебе много-много хлебушка».

Зоя Ивановна Василова помнит, что когда немцы разбомбили Бадаевские продовольственные склады, то все, кто мог, доходили туда и собирали землю после пожара. Дома её заваривали. Сладкая мутная жидкость шла и на чай, и на супы, в которые добавляли всё, что можно было жевать: столярный клей, кожу от обуви…

Эта сладкая земля у Бадаевских складов на всю жизнь запомнилась и Галине Максимовне Бушиной. Ещё помнит, как просила у мамы «дуянды» (жмых от семечек, которым кормят скот).

Вместо супа –
Бурда из столярного клея,
Вместо чая –
Заварка сосновой хвои.
Это б всё ничего,
Только руки немеют,
Только ноги
Становятся вдруг не твои.

 Только сердце
Внезапно сожмётся, как ёжик,
И глухие удары
Пойдут невпопад…
Сердце!
Надо стучать, если даже не можешь.
Не смолкай!
Ведь на наших сердцах –
Ленинград.

Ю.Воронов

… Сегодня, 26 января, накануне дня окончательного снятия блокады Ленинграда, в Центре правовой и социальной поддержки состоится встреча членов общественной организации «Союз блокадников Ленинграда» г. Лесного. Об этом в нашем следующем номере.

В материале использованы стихотворения из поэтической летописи «Война. Блокада. Память» и фото из военного альбома «Фотографии Второй мировой и Великой Отечественной войны»