Это наша история

Нина Александровна СОЛОВЬЁВА, наша землячка, живёт и работает в Екатеринбурге. Но она любезно согласилась участвовать в проекте «Лесной – глазами женщины» и выслала в «Вестник» свои заметки. Для многих лесничан, тех, кто двадцать лет назад жил с ней вместе в Свердловске-45, а затем – в Лесном, работал, общался, эти записки навеют мысли о прошлом, воспоминания. Мы уверены, интересны они будут и молодым. Ведь её скромные воспоминания – это наша история.

1990 год. Меня выбрали в городской и в областной Советы народных депутатов. Это было неожиданно. А ещё – страшно немного. Ведь я оказалась во главе городского парламента, который по закону отвечает за жизнь города. По сути – за всё.

Встране бушевала перестройка, прекратил своё существование великий Советский Союз, который нам всю нашу жизнь казался незыблемым. Происходили катаклизмы морового устройства. Нас, жителей закрытых городов страны, это коснулось в первые же месяцы государственной неразберихи. Мы незамедлительно ощутили на себе всю нестабильность политической и экономической ситуации в стране, поскольку финансирование бюджетов закрытых городов происходило из бюджета СССР. Именно в расходной части бюджета Союза была та строчка, которая предусматривала, в соответствии с законом, финансирование ЗАТО.

В новой стране, в Российской Федерации, которая находилась в состоянии организации и становления, высветилось огромное количество проблем, были буквально растащены золотовалютные резервы страны, повисли без источников финансирования целые отрасли народного хозяйства, наше министерство тоже не знало толком своей участи, своего места в новом государстве. Создавались новые законы, законы Российской Федерации, но процесс шёл очень долго, на это нужно было время. К власти пришли новые люди, многие из которых не были готовы управлять государством, не знали, как это государство, его огромное хозяйство устроены.

В этот период такая маленькая проблема, а в масштабах страны она действительно была маленькой, как проблема 10 небольших закрытых городов с их содержанием, была просто несущественной. Так наши города оказались без всякого финансирования. Нас не было в российском бюджете, не было и в областном. И, что самое главное, не было никакого законного права внести нас в какой-либо бюджет. И пока шло становление, эти трудные и огромные по объёмам преобразования в стране, наши закрытые города оказались без денег не только на своё содержание, но и без финансирования на статью «заработная плата». Шли задержки зарплаты учителям, медикам, коммунальщикам. Без средств к существованию оказалось градообразующее предприятие – комбинат «Электрохимприбор». Конечно же, наше руководство шло на займы, но это не было выходом из ситуации.

Меня, как председателя Совета народных депутатов, непрерывно вызывали на митинги и собрания то учителя, то медики. Люди, прежде неплохо ко мне относившиеся и выбравшие меня, смотрели с неприязнью и недоверием. Как жить без зарплаты? Я их понимала, но приходилось говорить только то, что было: мы непрерывно писали в Министерство и просили помощи. Но там в тот период нам помочь не могли.

В женсовет шли с детьми, требовали помощи. Особенно тяжело пришлось многодетным семьям, семьям с больными детьми. Выходили из ситуации, как могли: где спонсорскую помощь организуем, где просто сбор средств в острых случаях, а где и личным участием женщин.

Это сейчас, по истечении времени, я всё могу объяснить и разложить по полочкам, определив, так сказать «задним числом», причины наших тогдашних бедствий. А в то время всё было совершенно непонятно и необъяснимо. Никто из нас не мог понять: как это наши секретные и такие нужные Родине города оказались никому не нужны?!

Помню, стою я в своём большом кабинете, доставшемся от Горкома КПСС, и мучительно думаю о том, что же делать? Додумалась только до того, что нужно эту проблему решать всем вместе – всем закрытым городам. Стала обзванивать своих коллег из закрытых городов и приглашать их на совещание, чтобы посоветоваться, узнать, как они выходят из ситуации, и принять общее решение. Договорились собраться в Челябинске-70 (Снежинске), пригласили представителей Министерства из Москвы.

Поначалу мы решили обращаться и обращались к новой власти, к Ельцину, Хасбулатову и другим. Не сразу до нас дошло (и до представителей Министерства – тоже), что пока мы не подготовим толковый проект федерального закона и не добьёмся его принятия на уровне государства – ничего не будет. В те времена готовилось огромное количество федеральных законов, ведь новому государству все законы нужно было принять вновь и на новых, рыночных принципах. Приступили к действию и мы.

Проект нашего закона многократно менялся, нужно было согласовать его со множеством государственных инстанций, министерств, комитетов, депутатских комиссий. Пришедшие на волне перестройки руководители новоиспечённых министерств и ведомств зачастую ничего не знали о нашей отрасли, смотрели на нас с удивлением (чтобы не сказать более грубо – надо же, мол, чего захотели – особых привилегий!), были и такие, которые относились к нам просто враждебно: это вы – из военно-промышленного комплекса, ястребы, разорившие страну? А не поголодать ли вам? И вообще, вы больше не нужны, время «холодной войны» и гонки вооружений прошло!

Очень помогли нам в это время наши областные власти и лично Эдуард Эргартович Россель. Они хорошо понимали значимость отрасли для страны, были благодарны работникам ядерного предприятия, терпящим все невзгоды и не организовывающим никаких митингов протеста, знали, на чём Урал держится, а стало быть – и страна.

На то, чтобы «пробить» принятие федерального закона о ЗАТО, у нас, руководителей десяти закрытых городов РФ, ушло больше года. Закон получился серьёзный. По нему все налоги, собранные на территории ЗАТО, оставались в бюджете ЗАТО (без перечисления части налогов в федеральный и областной бюджеты), если этой суммы не хватало, недостающие деньги, необходимые для финансирования расходов города, предусматривались в федеральном бюджете. Появилась такая строчка в федеральном бюджете России! Закон был хорош ещё и тем, что в нём (в его второй части) предусматривалась возможность дальнейшего развития социальных льгот для жителей города.

Именно благодаря этому закону наш город неплохо жил в период с 1992 года, здесь сохранились виды социальной помощи населению, о которых и думать не могли жители близлежащих городов, даже строилось и ремонтировалось жильё, сохранились пионерские лагеря, детские сады, профилакторий для пожилых и многое другое.

Жители ЗАТО, на мой взгляд, безусловно, имели и имеют право на повышенные социальные льготы, так как в течение своей трудовой деятельности и жизни в городе они лишены определённой части гражданских свобод. Кроме того, при реализации федеральных программ приватизации работники основного предприятия не участвовали в приватизации предприятия из-за принадлежности предприятия к оборонному комплексу, в то время как работники других отраслей получили эту возможность. Поэтому развивать вторую часть закона о ЗАТО (о социальных льготах жителей ЗАТО), реализовывать её – главная, я считаю, задача нынешнего руководства города. И знаю, что так оно и поступает.

Мой трудовой стаж – более 50 лет. Участие в создании закона о ЗАТО – это тот период моей трудовой деятельности, о котором я вспоминаю с удовлетворением. Мысли об этом периоде жизни и работы придают силы. Главное – мы, депутаты городского и областного Советов первого созыва (1990 год), принесли родному городу определённую пользу.

Н.А.СОЛОВЬЁВА,
первый председатель городского Совета женщин,
депутат городского и областного Советов народных депутатов первого созыва (1990 год).