История в руках

Году защитника Отечества посвящается…

Решение объявить 2025-й Годом защитника Отечества и посвящённым 80-летию Великой Победы было принято Президентом России Владимиром Путиным не случайно. Это своеобразный посыл всему миру объединиться против нацизма и отстоять историческую правду. Это стало необходимостью на фоне попыток некоторых государств стереть память о подвиге нашего великого народа в спасении целого человечества, поэтому касается каждого.

– А в музее есть экспонаты с Курской битвы? – полюбопытствовал Денис.

– Да, есть. Например, эти наручные часы, – указала Анна Сергеевна на изъеденный коррозией металлический кругляш, мало напоминающий точный прибор.

– Не слишком на часы похоже, – засомневался Никита.

– Эти часы пролежали в земле на месте тех боёв больше сорока лет. Командирские, скорее всего производства 1-го часового завода в Москве. В 1980-х годах они были найдены одним из поисковых отрядов и переданы нам в музей.

Битва на Курской дуге летом 1943 года стала важнейшим событием всей Великой Отечественной войны. Планы командования вермахта окружить и уничтожить советские войска на Курском выступе были разрушены. Красная Армия сама перешла в контрнаступление и нанесла тяжёлое поражение противнику. Курскую битву многие историки считают завершением коренного перелома в войне.

Одно из крупнейших танковых сражений Великой Отечественной войны – битва под Прохоровкой – произошло в ходе Курской битвы 12 июля 1943 года возле железнодорожной станции Прохоровка Белгородской области. В нём принимало участие около полутора тысяч танков и самоходных артиллерийских установок при поддержке пехоты и артиллерии. В ходе сражения ни одна из сторон не выполнила поставленных целей.

Что могли бы рассказать часы

Ефрейтор Борис Васильевич Жидких, миномётчик, в свои неполные 20 лет успел поучаствовать в одном из самых кровопролитных сражений всей войны. Он вспоминал:

«Пятнадцатый день грохочут бои на Курской дуге. Враг непрерывно атакует и, как штормовая волна, ударившись о бетонированный берег, откатывается назад. Изматывающие бои пока не принесли успеха ни одной из сторон, но перелом был близок. По всей линии фронта от Орла – Курска – Белгорода некоторые населённые пункты переходили по нескольку раз из рук в руки. Атаки были настолько жестокими, как будто это сражение решало исход всей войны.

В одной из атак наши войска заняли город Волхов – одно из укреплений фашистской обороны, но удержать его не смогли и, оставляя на поле боя убитых и раненых, откатились назад.

Здесь мне пришлось пережить не минуты, а часы, наполненные страхом, тревогой, и то, что я остался жив, – счастливый случай судьбы. Немцы вновь заняли Волхов, вышли на свои рубежи, а я остался лежать, раненный, на занятой врагом земле. Рана была серьёзной, и приходилось стискивать зубы, чтобы не закричать от боли, движением не выдать себя, не показать, что жив. Я слышал приближающиеся шаги, чужую речь, но фашисты прошли мимо. Прошла ночь, и лишь на следующие сутки наши войска вновь заняли город и меня, раненного, подобрали танкисты.

После госпиталя – снова на фронт. И снова ранение, после которого, едва поправившись, – опять в бой».

Младший лейтенант Виктор Петрович Коротаев, новоиспечённый выпускник 2-го Ленинградского военно-пехотного училища, был назначен командиром взвода. В Курскую область его стрелковый полк прибыл, пройдя маршем 300 километров, к началу июля 1943 года. В своё время он рассказывал:

«В районе села Прохоровка немецкие войска вновь перешли в наступление. Их танковые части были усилены мощными «Тиграми», «Пантерами» и «Фердинандами». Получилось, что в этот замес попал и наш стрелковый полк. Мы были вооружены ПТР – противотанковыми ружьями, они пробивали только легкобронированные танки, но это не повод сложить руки, более крепкую цель можно остановить, попав выстрелом в приборы наблюдения.

В какой-то момент я оказался один на один с немецким тяжёлым танком «Тигр». На тот момент я получил тяжёлое ранение в ногу и истекал кровью. Подбить фашиста я не смог, а он не смог подстрелить меня – я находился в траншее слишком близко к нему. Немец решил похоронить меня заживо, развернулся и стал ездить по одному месту, заваливая землёй моё ненадёжное укрытие.

Очнулся я через двое суток в медсанбате. Кто меня подобрал, как достали с места боя, я не знаю, но благодарен этим людям безмерно. Потом три месяца госпиталей, снова фронт, но уже воздушно-десантные войска».

Редакция благодарит за помощь в подготовке материалов рубрики заведующего научно-исследовательским отделом Музейно-выставочного комплекса Александру Гришук.