Интервью из космоса

Событие, которого мы так долго ждали: в среду, 15 августа космонавт из Екатеринбурга Сергей ПРОКОПЬЕВ впервые вышел в открытый космос. Накануне прямо с борта Международной космической станции он дал эксклюзивное интервью по телефону, что само по себе событие очень редкое, если не сказать – уникальное.

– Сергей, вы провели в космосе уже более двух месяцев. Каковы ваши ощущения от полёта?

– Самые благоприятные, мне здесь всё нравится. Хотя есть свои нюансы. Невесомость на борту МКС отличается от того, что было у нас на тренировках во время подготовки в отряде космонавтов. К этому добавляются бытовые трудности, которые приходится преодолевать. Но это всё мелочи по сравнению с тем, что ты находишься в космосе и занимаешься очень важной работой. У нас очень загруженный график – при такой насыщенности время бежит неимоверно быстро. И порой жалко, что оно так стремительно проходит.

– С какими сложностями вы столкнулись на орбите?

– Поначалу проблемы возникали из-за таких, казалось бы, обычных земных дел – как принять пищу, как поспать, даже как сходить в туалет – в невесомости это всё происходит совсем по-другому. Но сейчас таких трудностей уже нет. Кроме того, очень многие вещи начинают вести себя не так, как это происходит на Земле. Например, ты положил на станции какой-нибудь предмет, но это не значит, что ты его найдёшь на том же месте: если он не закреплён, он обязательно куда-нибудь улетит. Поэтому надо привыкать к тому, что за всем надо следить.

– Как проходит ваш день на МКС?

– Рабочий день у нас по земным меркам начинается в половине восьмого утра и заканчивается в районе 6-7 часов вечера. Сюда входят приём пищи и занятия физкультурой длительностью 2,5 часа – обычно это беговая дорожка или велотренажёр. После обеда мы выполняем работы по научной программе, проводим опыты и эксперименты: их в нашей программе более шестидесяти. Один эксперимент занимает около 5-6 часов работы в день. Но если он требует нашего личного вмешательства, мы и ночью просыпаемся, чтобы сфотографировать его результаты. Поэтому свободного времени остаётся очень мало.

– Как вы спите и какие видите сны?

– Спим мы в специальных каютах, которые по своим размерам напоминают телефонную будку. В ней размещён спальный мешок, который прикреплён к бортовой стенке, чтобы не летать и не упираться головой в потолок. Для хорошего сна в невесомости космонавт должен быть зафиксирован. И желательно, чтобы под его шеей была подушка, наподобие тех, какие есть в сидячих поездах.

Что касается снов, то в космосе они ничем особым не отличаются от земных. Хотя, конечно, в первое время спросонья ты не можешь понять, что происходит вокруг, и тебе кажется странным, что ты стоишь во время сна, но потом это чувство проходит.

– Какие отношения у вас сложились с коллегами из NASA и Европейского космического агентства?

– Прекрасные. Экипаж у нас подобрался очень дружественный, я бы сказал, идеальный в психологическом плане. Мы с коллегами вместе отмечаем какие-то праздники. Либо мы к ним в гости приходим, либо они к нам на ужин. Мы друг другу всегда помогаем, потому что у нас очень много совместных работ на станции.

– Вся ваша семья, так или иначе, связана с небом. А ваш сын не планирует стать космонавтом?

– У моего сына много желаний, как у всех мальчиков. То он хочет быть пожарным, то парикмахером. Вот сейчас остановился на том, что будет космическим парикмахером (смеётся). Пока у него желание такое. Давить я на него не собираюсь, он сам должен выбрать свой путь. Но я думаю, что он тоже пойдёт в авиацию или космонавтику.

Станислав МИЩЕНКО.