В Лесном есть свои герои

В нашем городе живут более 300 ветеранов Воздушно-десантных войск России. Среди них есть и те, кто выполнял свой воинский долг в Афганистане, Чечне, Нагорном Карабахе, Абхазии и других «горячих точках».

Олег

Довольно щуплый, некрупного телосложения, со смеющимся лицом – Олег чем-то напоминает весёлого пацана, особенно когда сдвигает на затылок голубой берет – предмет гордости воина-десантника.

А в Афгане его звали «Батей»: служить пошёл не со своим годом. Но не только из-за возраста уважали. Видели в нём «братишки», в своём старшем товарище, не просто советчика. Интуиция на войне – дело ценное. Даже командиры к нему прислушивались… Но не в этот раз.

На очередную операцию в район боевых действий колонна 411-го отдельного отряда специального назначения 8 батальона выдвинулась ночью. Не нужно было сажать в одну бронемашину всех четверых радистов. «Ущелье пройдём – рассажу», – пообещал Олегу новый командир. Не доехали. «Малыши» – так называли радистов-разведчиков маломощной связи, хотя они кроме оружия носили на себе по две радиостанции, аккумуляторы к ним, в общей сложности килограммов 50-70 – первыми подорвались в головной БМП. В лагерь из них вернулся лишь Олег Злобин.

Лёгкая контузия и ранение, приковавшее его к постели, не послужили для рядового поводом отлёживаться в госпитале – из радистов-разведчиков в отряде оставался он один. Двоих из подорвавшихся с ним ребят отправили в госпиталь, как невозвратных, третьего, молодого пулемётчика, отправили домой – остался на всю жизнь парализованным. Сбежав, чуть полегчало, из лечебницы, Олег продолжил службу, принимая капельницы прямо в походах, когда боль прижимала, хромая и передвигаясь теперь только на транспорте.

…Когда Злобина призвали в армию, в 1985 году, он сам попросился в элитные войска. И так получилось, что все навыки воздушно-десантной и спецназовской подготовки ему довелось применить на реальной войне.

С первого раза их самолёт не смог сесть на базе в Афганистане в Фарах-Руде – по ним был открыт огонь и подбит моджахедами вертолёт сопровождения. Пришлось вернуться назад в Ташкент и ожидать следующей переброски. Так и оберегал его дальше ангел-хранитель, присутствие которого ощущал Олег постоянно.

Из декабрьских российских морозов крылатые бойцы и командиры перенеслись в знойные песчаные бури Афганистана, где на дорогах и в каждом горном ущелье их поджидала опасность.

Многих товарищей потерял он тогда за 51 боевую операцию (!). К погибшему командиру Сергею Владимировичу Столяру до сих пор ездит на могилу в Екатеринбург. Но свой воинский долг, ценою максимального напряжения физических и моральных сил, Олег Злобин исполнил до конца, как говорится, от звонка до звонка: 2 мая призвался – 2 мая через два года демобилизовался, привезя домой из Афгана медаль «За отвагу» и Знак «Звезда Генерал армии В.Маргелов».

И это неправда, что спецназ с его нормативными нагрузками, изнурительными маршбросками и проверками на выносливость сперва вышибает из солдат всё человеческое, а потом делает их воинами. Пройдя все трудности службы в рядах лучших призывников страны, закалившись в боях, сталкиваясь лицом к лицу со смертью, Олег остался всё тем же «добрым малым», каким считают его ребята. Только чувствует он сам, что стал жёстче – оно и не удивительно, и более стойким, терпимым ко всему окружающему.

– Главные качества, которыми должен обладать десантник, это твёрдость духа, воля, – говорит Олег. И они у него есть.

На торжественном открытии памятного знака, поднимая по флагштоку небесно-голубой флаг воздушно-десантных войск, Олег Злобин выполнил почётную миссию, доверенную ему «братишками» Лесного. Здесь – память о всех боевых товарищах, место, где можно бесконечно говорить и делиться воспоминаниями о службе, воинской чести и любви к жизни.

Две его дочери гордятся своим папой и тоже пришли его поздравить с Днём десантника. Олег с нежностью говорит о своей маленькой внучке Варваре. Он весел, молод душой, и понятие «пенсионер» у него связано лишь со свободой выбора, с возможностью заняться любимым делом. А оно у него есть: автомобили – его стихия. Олег по-прежнему прыгает с парашютом – небо его не отпускает. И активен во всех делах городского объединения участников боевых действий.

Мама, не успеешь…

Татьяна Анатольевна Вакульчик теперь так с этим и живёт: не успела она попрощаться с сыном…

25 лет прошло с того злопамятного 8 марта, когда женский праздник обернулся для неё вечным трауром. А душевная рана кровоточит и по сей день.

Серёжа рос не по годам серьёзным, рассудительным и по-взрослому умным, добрым мальчиком. Он и на войне вёл себя как взрослый. Боевые командиры, только уже оформляя похоронные документы, с удивлением узнали, что пареньку нет и девятнадцати. А ведь они говорили с ним и советовались почти как с равным, бывалым и опытным бойцом.

Сергей Вакульчик родился в семье рабочего – бывшего морфлотца, и профессиональной акушерки, где культивировались и прививались сыну с дочкой самые высокие человеческие качества и понятия – чести, порядочности, добросердечия. Видя, что сынишка растёт мягким и жалостливым, отец порекомендовал ему заняться боксом, чтобы парню уметь постоять за себя. Серёжа стал заниматься физподготовкой, вытягиваясь в рост и мужая на глазах.

По окончанию школы он поступил в тюменский инженерно-строительный институт. Но когда ему исполнилось 18, преподнёс родителям сюрприз, сдав сессию и взяв в вузе академический отпуск. Он решил пойти со своим годом в армию, ведь с детства мечтал стать десантником. Да и в семье у них было правило: мужчина должен отдать свой воинский долг Родине. А когда погрузился в процесс подготовки легендарной «крылатой пехоты», и вовсе надумал после службы пересмотреть будущую профессию и учиться на воина-десантника. Для родителей это стало не просто неожиданностью – это было ударом.

Времена уже тогда были неспокойными. Война в Чечне «как бы шла – и как бы её не было». И какая, по сути, разница, что её называли «конфликтом»?! Наши ребята тогда уже гибли.

На переговорах по междугородному телефону Серёжа попросил маму с папой приехать к нему в Ульяновск, где учился на ускоренных курсах командиров: «Очень нужно, мы 27 декабря уезжаем». Кто ж мог тогда знать, что сын уже был готов ко всему и хотел попрощаться с родными!

Напрямую о потерях тогда нельзя было говорить, но ребята в армии знали, что от двух десантных батальонов, отправленных до них в Чечню, в живых никого не осталось.

«Сыночек, я работаю в новогоднюю ночь, и просто невозможно подмениться, – оправдывалась мама с тяжёлым сердцем. – Отработаюсь – и следом за папой приеду». «Не успеешь, мамочка…»

Отец, при встрече с сыном узнав всю правду, отчаянно предложил, понимая, что на самом деле это просто крик души: «Серёжа, давай я тебя украду!» «Папа, я не шкура – не стану отсиживаться, когда наши ребята будут гибнуть. Пусть будет, как будет. Жаль, с мамой не простился – в двух батальонах у нас одни похоронки. Скажи ей, что меня просто посылают в Моздок на охрану аэропорта. А сердце ей всё равно подскажет, что со мной будет». На самом деле их разведроту послали в самое пекло – штурмовать дудаевский дворец. Родители ещё успели получить от сына несколько писем, некоторые из них были написаны наскоро, карандашом, на борту бронемашины, отправлены домой буквально с оказией.

До сих пор Татьяна Анатольевна не смеет их перечитывать – боится, что сердце остановится. Вновь и вновь представлять, что пережил их Серёжа там, на войне – страшно, нет сил.

Как потом рассказывали ей ребята, служившие с ним, под Грозным на блок-постах прямо из-под земли появлялись чеченские танки и расстреливали наших ребят в упор. А за день до своей гибели Сергей Вакульчик вынес на себе с поля боя раненого комбата, бывшего афганца, и тащил его по горам до самого госпиталя. Мальчишки встали на колени перед матерью Сергея, когда привезли героя домой в цинковом гробу, и передали от командира поклон.

8 марта 1995 года, когда погружённый в утренний туман разведотряд охранял мост через реку Аргун от боевиков, что б те не вошли в город, чеченский снайпер с противоположного берега по неосторожным движениям обнаружил рядового Сергея Судакова и смертельно ранил его. Пока ребята оттаскивали бойца, Сергей Вакульчик стал отстреливаться, прикрывая их отход. А по трассирующим пулям снайпер достал и его. Не помог и бронежилет.

Татьяна Анатольевна, как медик, понимает, что её Серёжу на операционном столе было уже не спасти: пуля со смещённым центром перемесила все внутренние органы с правой стороны. Истекая кровью, он ещё успел спросить: «Доктор, я буду жить?…» В 9.40 утра его не стало.

Когда хоронили Серёжу, оказалось, что у него было очень много друзей, кто его уважал, кто доверял ему свои секреты, с кем он много общался.

…Ещё год после гибели сына, принимая роды у мамочек в городском роддоме, Татьяна Анатольевна боялась, когда на свет появлялся мальчишка – слишком сильными были ассоциации с собственным сыном. Господи, пусть у этих ребят всё будет хорошо!

Девять лет назад не стало отца Сергея – не все мужчины умеют плакать, а так на сердце тяжёлую ношу ещё труднее нести.

– Меня спасает работа, – признаётся Татьяна Анатольевна. – Только там отвлекаешься от печальных мыслей.

Сколько малышей приняла в свои руки Татьяна Анатольевна – и не сосчитать, раньше вообще детей рождалось больше тысячи в год.

– Сейчас рожают меньше и сложнее. Мамы всё больше физически слабо развиты, всё больше домохозяйки да у компьютеров сидят, – делится впечатлениями акушерка с 43-летним стажем. – Наше поколение было сильней. Если раньше кесарево сечение было редкостью, раз пять за год, то сегодня мы эту операцию можем сделать трижды за день – бывает и такое.

В этом году ко Дню медика Татьяна Вакульчик была награждена Нагрудным знаком «Золотой крест ФМБА России».

День ВДВ для семьи Вакульчик остаётся знаменательной датой. Татьяна с дочерью Леной всегда бывают на могиле Сергея, посещают городской мемориал, а теперь вот ещё одно памятное место есть в Лесном, которое имеет прямое отношение к Сергею Вакульчику, погибшему в неполные 19.